Ставки на спорт 
Предлагая бездомным крышу, на них зарабатывают тысячи долларов
Наш герой – бомж с многолетним стажем. Где только ему не приходилось жить и скитаться за свои 65 лет. За годы жизни кочевал по многим районам нашей республики в поисках пристанища. Вот уже несколько лет живёт в Петропавловске. Работает профессиональным нищим. Только не на самого себя. За скромный ночлег и тарелку еды каждый день он садится на паперть… А его «хозяин» зарабатывает столько, что многим петропавловцам и не снилось.
Так вышло, что второй номер подряд в рубрике «Крупным планом» в нашей газете выходят материалы о судьбах людей без определённого места жительства. Выслушав откровения о жизни некогда преуспевающего врача (опубликованные в №14 «Петропавловск.news.» под названием «Его статус – бомж, но в приюте ему нет места», — прим. авт.), который, выйдя из центра адаптации для лиц, не имеющих ПМЖ, оказался на улице, мы решили продолжить эту тему.
Нам стало интересно, где живут попрошайки, нищие, инвалиды и бабули, сидящие на паперти? Есть ли у них свой дом, и что вынуждает этих людей каждый день и в холод, и в жару выходить на улицу с протянутой рукой?
Для того, чтобы узнать эту невероятную историю, нашим корреспондентам пришлось обратиться не к одному представителю данной категории петропавловских жителей. Многие из них просто не соглашались с нами разговаривать. На наше счастье, один мужчина приятной, вовсе не пропитой, а вполне интеллигентной внешности, согласился поведать секреты своей профессии.
Нам, как людям с провинциальным мышлением, чувствующим себя далёкими от бурных событий «чёрного» бизнеса крупных городов, было трудно поверить всему, что говорил этот человек. В голову так и лезли мысли: неужели у нас есть такое? Как оказалось, сплошь и рядом, и не хуже, чем в Москве или в каком-либо другом мегаполисе.
Профессия – нищий
Наш собеседник не употребляет спиртные напитки вот уже более 10 лет. Сегодня может побаловать себя разве что баночкой янтарного напитка, и то очень редко. Он не скитается с кем попало, не роется в помойных ящиках, не спит на трубах…Он одет чисто и опрятно, хотя и очень бедно, гладко выбрит.
Сидит на маленьком раскладном стульчике неподалёку от одного крупного торгового центра нашего города (место работы, имя и фамилия нашего героя засекречены в целях его же безопасности, — прим. авт.), держит в руках костыли, хотя с ногами у него всё в порядке. Свою работу не то чтобы не любит, она дала ему крышу над головой, но всё равно мечтает устроиться в нормальное, законное место, хотя бы простым сторожем.
Вновь оказавшись на улице, уже в Петропавловске, Михаил Р. встретил своего бывшего работодателя, с которым сотрудничал в Кустанае. Тот пригласил бродягу к себе на работу:
— Не знаю, кто они по национальности: то ли цыгане, то ли узбеки, — рассказывает Михаил, — главное, что дают крышу над головой, а остальное — ерунда. Позвали меня снова к себе, а куда мне деваться – идти в колодцы или на трубы. Тут я хотя бы в тёплой квартире живу. Могу помыться, постирать, себя в порядок привести. Поесть горячей еды. А на улице что? Дожидаться смерти…
Сейчас Михаил живёт в однокомнатной благоустроенной квартире ещё с четырьмя своими товарищами. Они так же, как и он, зарабатывают на хлеб насущный протянутой рукой и жалостливым видом. Эту квартиру сняли для них работодатели, но платить за неё приходится самим квартирантам.
За каждый прожитый день наш собеседник платит хозяйке квартиры по 500 тенге. А это не меньше, чем за скромный гостиничный номер на одного человека. Она приходит один раз в 10 дней и собирает дань со всех пятерых «нищих». Итого доход получается немаленький – 75 тысяч тенге в месяц. А иначе, кто согласится держать в своей квартире притон попрошаек?
За пятью профессиональными нищими в квартире присматривает женщина, что-то вроде наставника. Она варит им еду, и, конечно, следит за тем, чтобы никто не увиливал от работы. Ежедневно к 10 часам утра каждый из пяти её подопечных должен быть на своём рабочем месте. Там они проводят весь день. Зимой – до семи часов вечера, летом – дольше.
Некоторое время назад Михаил приобрёл профессиональный инвентарь: тот самый стульчик, на котором он сидит сегодня, и костыли. А костыли стоят недёшево. Самые недорогие ему посчастливилось ухватить за три тысячи тенге. Сейчас он мечтает накопить на инвалидную коляску. Говорит, что нищим на колясках подают чаще. Но, вот она – дорогое удовольствие. Не менее 20 тысяч стоит. Конечно, не каждому нищему по карману.
3 тысячи $ в месяц – и это не предел!
О такой заработной плате не мечтают даже крупные чиновники. А вот как выяснилось со слов нашего собеседника, многим служителям паперти удаётся заработать в нашем городе и гораздо большие деньги.
Все деньги, которые Михаилу удаётся заработать за день, он отдаёт своим работодателям. Все до единой копейки:
— Меньше пяти тысяч тенге в день я не приношу. Отдаю всё, что есть. Конечно, может быть, кто-то и прячет деньги. Это уже дело совести каждого. Но я не хочу потерять доверия к себе и вновь очутиться на улице.
Сумма, которую приносит Михаил ежедневно, уходит на карман его хозяевам. Но они уверяют своих подопечных, что 10% от их выручки идёт в личную копилку попрошаек.
— Не знаю, насколько это правда, но когда наступила зима, а у меня не было тёплой одежды, мне выделили 10 тысяч тенге. На них я купил себе тёплую куртку и ботинки.
Ещё по 500 тенге в день от заработка уходит на арендную плату за жильё. И 500 тенге на еду. Всё остальное — чистая прибыль хозяина.
Когда наш разговор зашёл об отношении работодателя к своим нищим подчинённым, Михаил ответил сухо:
— Нормальное. Не бьют. С нами женщины в основном общаются. Молодые девчонки нам варят еду, чай дают. В общем, с голоду не помрёшь.
Для ночёвки наш собеседник каждый день расстилает себе матрас на кухне. Утром снова заправляет его и идёт на работу.
У всех пятерых попрошаек, работающих вместе с Михаилом, есть своё распределение по городу. На его законное место не имеет права сунуться ни один нищий или убогий. Покинуть своё рабочее место они также не имеют права:
— Девчата несколько раз в день делают обход. Если кому-то надо в туалет или за куревом сбегать, то они остаются сторожить наше имущество. Не оставишь же его без присмотра!
Сидеть на паперти нашему собеседнику и совестно, и неприятно. Но, как он уверяет, у него нет другого выхода. Ведь эта работа пусть и не приносит ему денег, но, по крайней мере, даёт крышу над головой. А кто ещё приютит нищего, да ещё и преклонного возраста бомжа. Только такие «бизнесмены», зарабатывающие деньги на профессиональных нищих. Как оказалось, и у нас в Петропавловске этот вид предпринимательства процветает. И ни одного случайного нищего, работающего на себя, в городе нет.
Нищенская иерархия
Если наш собеседник в день зарабатывает не меньше пяти тысяч, то, как он признаётся, бабули с плачущим видом и трясущимися от голода руками зарабатывают по 15 тысяч тенге, а то и больше. За месяц сумма набегает довольно внушительная – более 3000 долларов!
— Люди сегодня подают хорошо. Особенно они жалеют бабушек, у которых якобы пенсия маленькая, и им кушать нечего. Так же жалеют убогих, контуженных. Такие, как я, зарабатывают поменьше, но тоже неплохо.
Конечно, неплохо, если учесть, что среднемесячная заработная плата составляет около 40 тысяч тенге, то доход даже по минимальной ставке, как например, у Михаила — а это не меньше 150 тысяч в месяц — довольно приличный. Да что там греха таить, трудяги, вкалывая сутками, получают в три раза меньше любого нищего.
Попрошайка в США зарабатывает 7000$ в месяц
В небольшом американском городе Спокейн, штат Вашингтон, власти решили исследовать материальное благосостояние попрошаек. Полученные данные немало поразили чиновников, большинство из которых, как выяснилось, зарабатывают значительно меньше нищих.
По данным исследования, некоторые профессиональные попрошайки собирают по 40 долларов в час. Это 320 баксов в день и более 7000 в месяц. И всё это при условии демократического графика: восьмичасового рабочего дня и пятидневной рабочей недели. Средняя зарплата муниципального служащего в США составляет 3000-5000$ в месяц.
Несмотря на такие, более чем внушительные, заработки, попрошайки часто подвержены алкоголизму, наркомании и другим пагубным привычкам, у большинства из них имеется криминальное прошлое. Львиная доля просящих подаяние не имеет никакой работы.
Значительная часть профессиональных попрошаек не является одновременно бомжами. У многих из них есть дома и даже автомобили. Вооружившись данными исследования, власти города рассчитывают резко снизить активность искателей милостыни.
А у нас нищенское рабство
Если в США простые люди на профессиональном нищенстве зарабатывают деньги для хорошей жизни, то у нас дела обстоят по-другому. Все попрошайки областного центра трудятся на какого-нибудь «дядю», «барона», «хозяина» и т.д., живут скромно под его началом и все деньги отдают ему же. О том, чтобы потратить заработок на выпивку или спрятать его куда-нибудь, у них даже мысли не закрадывается от боязни потерять доверие, а, значит, оказаться на улице. А улица – это смерть. Уж лучше быть в рабстве, обогащать кого-то. А ведь деньги здесь крутятся немалые. Такие, что каждый второй, если вообще не каждый житель нашего города, позавидует заработку попрошайки, которого мы жалеем, подаём деньги… А в итоге пополняем казну какого-нибудь приезжего комбинатора.
Ольга ВАЙТОВИЧ
